28 Марта 2024
search

Теракт в "Крокусе"

Новости все материалы

Больше новостей


Архив материалов

   
ПН ВТ СР ЧТ ПТ СБ ВС
Реклама от YouDo
erid: LatgBYvCj
Цены на монтаж колодцев канализации на http://remont.youdo.com/plumbers/canalization/country/well/other/tseni/.
Отделка ванной комнаты на http://remont.youdo.com/facing/facing/flats/bath/.
youdo.com


Аналитика все материалы

Так ли неделим Газпром?

Пока власть проводит контуры общественного напряжения, разделяя людей на геев и не геев, верующих и любителей современного искусства, правых и левых, в кулуарах самой власти, по всей видимости, растет напряжение несколько иного рода, когда люди разделены на сторонников неделимости Газпрома и их противников. Напомним, что еще перед президентскими выборами вернувшийся из Европы сенатор Олег Пантелеев озвучил свое предположение, что зимняя митинговая активность имеет целью именно раздробление газовой монополии. Было бы удивительно, если бы этот дискурс был забыт после оглашения результатов выборов президента. Накануне сразу в нескольких уважаемых изданиях, в том числе и относящихся к медиагруппе олигарха Прохорова, появились материалы, призывающие покончить с монополией. О плюсах и минусах расчленения Газпрома корреспондент Накануне.RU поговорил с генеральным директором Фонда национальной энергетической безопасности Константином Симоновым.  

Вопрос: Все чаще говорят о возможности разделения Газпрома, особенно часто об этом сообщают "прохоровские" медиа. С чем, как Вы считаете, это связано и каково ваше отношение к демонополизации газового рынка?

Накануне.RU, накануне, логотип(2021)|Фото: Фото: Накануне.RU Константин Симонов: Есть такой известный либеральный подход, что надо все монополии дробить, расчленять, и якобы только так мы достигнем успеха. У меня есть огромные сомнения, что это решение является единственно правильным и возможным. Тут вопрос в том, какие цели мы ставим перед газовой отраслью. Потому что мы же не можем всерьез поставить задачу — расчленить Газпром. Формально постулируются совсем другие, вроде бы, цели: создание конкурентного рынка газа, обеспечение условий роста газодобычи, и только как о способе достижения этих целей говорится о ликвидации экспортной монополии Газпрома.

Итак, давайте смотреть. Нужна ли нам либерализация экспорта? Это факт, что она нужна нашим партнерам и покупателям за рубежом, а зачем она самой России? Зачем нам, чтобы Газпром конкурировал с НОВАТЭКом за экспортные рынки? Нет в этом абсолютно никакого смысла для государства, если оно намерено и дальше зарабатывать на экспорте. Кроме того, мы видим рост добычи газа, видим, что НОВАТЭК растет такими быстрыми темпами, что Газпрому и не снилось. Возникает мысль, может быть есть какая-то модель развития независимых производителей газа и вне сценария разделения Газпрома, потому что мы же понимаем, в чем основные риски такой политики?

Сейчас перед отраслью стоят колоссальные инвестиционные задачи, и я говорю вовсе не о любимых нашими экспертами проектах "Южный поток" или других трубопроводах, речь прежде всего идет о мегапроекте "Ямал", о необходимости замены уже существующих труб (не только "экспортных", но и внутренних трубопроводов). В течении многих лет инвестиции в обновление трубопроводов были недостаточны. Справится ли разъединенная отрасль с такими вызовами? Этого даже Европа не может решить. Кто у нас будет заниматься без Газпрома инвестициями в газотранспортную систему? В Европе есть вполне конкретные проекты, которые предполагают выделение газопровода в отдельный бизнес... Ну и что, а кто инвестором-то будет? Ответа на этот вопрос у них нет до сих пор.

Опыт реформирования всех наших естественных монополий показывает, что для потребителя разделение монопольных отраслей ни к чему хорошему не приводит. Классический пример — реформа электроэнергетики. Она тоже подавалась как реформа, которая приведет к разделению РАО "ЕЭС России" и появлению конкуренции и, в конечном счете, снижению цен на рынке. Заметили ли вы это снижение? Вы его не заметили, потому что его нет. Мы, наоборот, отмечаем колоссальный рост тарифов. Энергетики пытаются отбрехаться ростом цен на газ, но на самом деле он не такой, чтобы можно было им мотивировать растущую стоимость электричества. Схожая реформа в железнодорожной отрасли — привела ли демонополизация к снижению стоимости перевозок? Нет, цена растет. Нефтяная? Ее вообще разделили первой, что у нас дешевеет бензин. Так где мы имеем реальную конкуренцию? Ни одна из реформированных монопольных отраслей не привела к появлению значимой конкуренции на рынке. Мы имеем большой опыт реформирования, но механизмов конкуренции не создано.

Так единственный ли путь развития — демонополизация Газпрома? Ведь пока мы видим только негативные примеры. В мире крупные компании занимаются в последние время объединением, потому что энергетический бизнес становится запредельно дорогим, а объединение повышает их инвестиционные возможности. Мы сейчас обсуждаем Арктику, объем инвестиций, которые требуются для ее освоения — он гигантский — 300-500 млдр долларов. Весь мир отвечает на эти вызовы интеграцией, а мы начинаем говорить о дезинтеграции. Это, как минимум, странно.

Наиболее актуальный вызов для России сейчас — это увеличение добычи газа. И, как я уже говорил, далеко неочевидно, что увеличение добычи газа в стране возможно только через расчленение Газпрома. Если вы исходите из положения, что Карфаген должен быть разрушен, то скажите какая цель у этого расчленения. 

миллер алексей борисович председатель правления оао газпром|Фото: Накануне.ruВопрос: Несколько контраргументов в пользу расчленения Газпрома. Есть мнение, что демонополизация экспорта повысит эффективность экспорта, а следовательно доход государства с этой статьи.

Константин Симонов: Давайте сразу насчет эффективности Газпрома как экспортера. Представьте, что будет, если на нынешний рынок выйдет еще пять производителей газа. Они будут конкурировать за одного и того же покупателя. Вы думаете для бюджета страны это даст положительный эффект? Европа, конечно, спит и видит, когда Газпром начнет конкурировать с НОВАТЭКом и другими кампаниями за внешний рынок. Но зачем это России? Это же прямой путь к снижению цен! Когда под предлогом повышения эффективности экспорта нашего газа имеется в виду понижение цен на него, это более чем странно, ведь эффективность-то снижается с понижением цены. Какой смысл нам играть в игру, которую предлагают нам соседи?

Вопрос: Другой момент – это то, что демонополизировать отрасль — это де-юре признать то, что случилось де-факто. Принято считать, что Газпром уже давно сдал свои позиции на внутреннем рынке.

Константин Симонов: Раз доля Газпрома сокращается на внутреннем рынке — значит выросла конкуренция. Этого же и хотели! Прекрасно! Сбывается мечта наших либералов о том, чтобы развивались другие компании. Как можно теперь в этом обвинять Газпром, я не понимаю.

Вопрос: В качестве основного конкурента Газпрому сейчас все чаще называют НОВАТЭК, насколько это соответствует действительности? Возможно, крупные инвестиционные проекты в России по плечу и частным компаниям?

|Константин Симонов: Газпром в этом году запускает Бованенковское месторождение, а НОВАТЭК что запускает, он пока нашел только TOTAL в качестве партнера. И когда первый газ придет с "Ямал СПГ"? Может после этого и будет смысл говорить об успешности проекта. Пока же все проекты виртуальны, "Ямал СПГ" — это проект, но не реальный бизнес, а Бованенковское месторождение — это реальный бизнес — в этом году газ пойдет. Пока мы не видим успешного опыта реализации мегапроектов со стороны частных инвесторов.

Но здесь есть важный момент. По примеру "Ямал СПГ" действительно можно сказать, что монополия Газпрома не означает, что частные компании не могут реализовывать крупные проекты. Если и так частные инвесторы допущены в крупные проекты, если и так частные инвесторы допущены к хорошим проектам, что еще не устраивает в отрасли? Я принципиальный противник идеи расчленения ради расчленения. Откуда такой зуд? Мол, весь мир расчленяет? Но это еще большой вопрос, чем сейчас занимается весь мир, там много "подводных камней".

Вопрос: Когда речь идет о НОВАТЭКе, как о независимой компании, тут разве нет в этом некого лукавства? За НОВАТЭКом стоит группа компаний известного бизнесмена, друга Владимира Путина Геннадия Тимченко. Когда НОВАТЭК только "заходил" на Ямал, говорили, что имело место разделение экспорта между Газпромом и Тимченко: первому остается "труба", а второй экспортирует по морю. Может пора дать возможность прийти на рынок именно независимым компаниям?

Константин Симонов: Я понял ваш вопрос. Нет, стоп, а независимые - они откуда возьмутся независимые? Как вы это себе представляете: откуда у вас с нуля возникнет газовый бизнес? Вы же понимаете, что речь идет о бизнесе, где крупные проекты - это инвестиции в десятки миллиардов долларов, как вы с нуля собираетесь этим заниматься? Для независимых компаний есть путь: в Америке силами мелких компаний ведется разработка сланцевого газа. Для этого давайте решим вопрос с землей, может быть и у нас начнется производство сланца силами компаний в 10-15 человек, которые будут находить буровые и бурить. Правда и тут сразу возникнет вопрос инфраструктуры: допустим, мы расчленили Газпром, демонополизировали рынок, но все равно труба останется государственной, куда вы будете газ сдавать? Будете строить за свой счет? В Америке эта инфраструктура уже есть, и давно. Лично я скептически отношусь к тому, что если вы разделите Газпром, у вас сразу появится куча независимых компаний.

Вопрос: Вы говорите, что вся проблема в "государственной трубе", но ведь когда говорят о демонополизации отрасли, как раз в первую очередь имеется виду демонополизация "трубы" и уход от законодательно закрепленного за Газпромом права на экспорт по этой "трубе".

Константин Симонов: Нет, не так, опыт реформирования всех естественных монополий показывает, что инфраструктура всегда остается у государства: железнодорожное полотно и локомотивы - у государства, нефтяная труба - у государства, сети электрические - у государства, очевидно и газовая труба в случае реформы останется у государства. Речь идет именно о приватизации добычных предприятий. Вот я и задаю вопрос: вы приватизировали Ямбург, и что, там добыча перестанет падать? Отчего? Я считаю, что изменения в отрасли должны быть связаны с повышением добычи газа в стране, других задач у нас быть не может. Из этого надо исходить.

Вопрос: Кто выступает агентами демонополизации этой отрасли, как Вы считаете?

Константин Симонов: Я думаю, что здесь двойная игра. С одной стороны давит Европа. Я недавно был в Париже, общался с представителем мирового энергетического агентства, у них эта позиция довольно четкая: вы должны обеспечить конкуренцию и либерализировать экспорт, но я им позицию четко озвучил, мол по какой такой причине мы чего-то должны? Но давление идет, европейцы приезжают и Путину об этом говорят. С другой стороны, изнутри России есть желающие стать собственниками конкретных, уже готовых месторождений. Ведь реструктуризация Газпрома на каком-то этапе автоматически означает приватизацию добычных компаний. Понятно, что все хотят быть собственниками Ямбурга или Уренгоя, почему нет? Вот никто не хочет вкладывать сотни миллиардов на условия государства в Штокман (инвесторы есть, но они требуют налоговых льгот), а Уренгой – пожалуйста, почему нет.

Вопрос: Сланцевй газ – это очень модная история сейчас. Многих удивил рост добычи и доходов американских компаний, занимающихся сланцами. А ведь еще два года назад разговоры о сланцах считались абсолютно несерьезными. Как этот опыт можно применить в России? Может, имеет смысл отдать его на откуп мелким и независимым производителям?

Константин Симонов: Государством сланцы не субсидируются, потому что оно на них плевало, независимым компаниям, которые есть на рынке, это все неинтересно, потому что у них есть традиционные месторождения, им есть чем заняться. Это традиционный вопрос, мол, могут ли появиться из ниоткуда новые газовые компании. Например, вы были владельцем "Вимм-Билль-Данн", продали и вложили их в сланцевую компанию. Что нужно сделать? Решить проблему с землей, поскольку сланец требует колоссальных объемов бурения, соответственно вам нужны большие территории, но самое главное – решить вопрос с инфраструктурой, потому что иначе газ будет некуда отправлять. Это достаточно непростой путь, но возможный, и, я считаю, самый правильный. Вы не занимаетесь расчленением того, что есть, а создаете новые точки роста. Вот у Прохорова, к примеру, есть деньги, он вложил их в добычу сланцев. Государство должно только помочь ему с инфраструктурой и объяснить, какая будет политика на входе газа в трубу, этот путь, на мой взгляд, гораздо более перспективен.


Если вы заметили ошибку в тексте, выделите её и нажмите Ctrl + Enter

Архив материалов

   
ПН ВТ СР ЧТ ПТ СБ ВС


Архив материалов

   
ПН ВТ СР ЧТ ПТ СБ ВС