Совфед заблокировал проект о запрете спиртного в прикассовой зоне
За три года число работающих россиян вырастет на 1,5 млн
В Думу внесли проект об усилении мер безопасности на зрелищных мероприятиях
Иванову назначили психологическую экспертизу
Андрей Фурсов: Я этому "Грозному" говорю — "Не верю"!
На телеканале "Россия" закончился показ многосерийного фильма "Грозный", который вызывал неоднозначное отношение у зрителей. Многие любители исторических фильмов на различных платформах отмечали явную слабость сериала, называя его откровенно скучным и запутанным. А те, кто даже ограничивался школьным курсом истории в познаниях о времени Грозного, удивлялись, как все значимые события, которые и сделали имя Ивану Грозному, вдруг остались за скобками, а второстепенные и незначительные детали, даже спорные, рассматривались под микроскопом, не делая сюжет острее.
Да и само изображение царя вызывает массу вопросов: Яценко, вроде, играет Грозного, а получается все равно Петр III, которого он исполнял в сериале про Екатерину Великую — здесь царь постоянно сомневается, он меланхоличен, в приступы ярости такого характера не верится совсем. Маковецкий, который играет "старого царя", также совсем не подходит под типаж язвительного, умного и эксцентричного правителя, он очень печальный. Начинается сериал с того, что Грозный сдает Москву Давлат Гирею и все продолжается в такой патетично-трагичной манере, хотя нам царь Грозный известен как сильный руководитель, победитель и хитрый стратег. Наверное, поэтому в комментариях и рецензиях про сериал написали, что перед нами предстал не царь Грозный — а "Грозненький" — и жестокость от слабости, и в казнях всегда виноваты другие.
Историк Андрей Фурсов в беседе с нашим изданием говорит, что всегда в культурном пространстве изображение того, кто первым заявил "Азъ есмь царь", очень тенденциозно, и искажение образа началось не сегодня:
— Реально мы знаем об Иване Грозном не так много – меньше, чем, например, о Петре I и о послепетровских царях. В то же время мы знаем достаточно, чтобы очертить общие контуры личности. Кроме того, есть воссозданный советским антропологом М.М. Герасимовым облик царя, который многое говорит и о его характере, и о психофизическом тонусе, и даже о темпераменте.
Иван Грозный — один из самых оболганных правителей России, в этом отношении он уступает лишь Иосифу Грозному – Сталину, ну а третье место занимает Николай I. На всех троих вылиты ушаты грязи и лжи, особенно старались наши западные враги (сегодня их принято называть "партнёрами", ну что же: скажи мне, кто твой партнёр, и я скажу тебе, кто ты). Это старание понятно: на Западе, которому в XIX в. следовали российские либералы, а сегодня – либерасты (уродливая мутация бывших коммунистов, ставших жертвой исторического аборта СССР, разбившегося на целую кучу постсоветских осколков), привечают либо слабых правителей России, либо просто предателей и ненавидят сильных, тех, кто пусть железной рукой, но крепил мощь государства российского.
Жесток ли был Иван Грозный? Ещё как. Он был весьма жесток – соответствуя своему жестокому времени. Но соответствуя в значительно меньшей степени, чем его монаршьи современники в Западной Европе – французские короли эпохи религиозных войн, английский Генрих VIII, испанский Филипп II. На их руках – кровь сотен тысяч убитых. Иван Грозный по сравнению с ними – вегетарианец (о том, что он был намного образованнее своих западных коллег, я уже не говорю). Но ему не повезло – причём в нескольких отношениях.
Во-первых, будучи всерьёз верующим человеком и пекущемся о душах – как своей, так и казнённых его именем, царь приказал составить синодик опальных для поминания убиенных в монастырях. Западноевропейские монархи такими "пустяками" не заморачивались, а вот русский царь своей набожностью (я не иронизирую) оставил потомкам материал для обвинительного документа. Тем более, во-вторых, желающих организовать обвинение и/или поучаствовать в нём хватало.
С одной стороны, это были западоиды, т.е. чужие. При этом демонизация Ивана Грозного идёт даже по "лингвистической линии". Например, англосаксы переводят "Иван Грозный" как "Иван Ужасный" ("Ivan the Terrible"). Аналогичен перевод у французов и немцев. Но "ужасный" и "грозный" – совершенно разные характеристики: первая – негативная, вторая – нейтрально-описательная. Кстати, Иван IV был вторым "грозным" в нашей истории, первым так назвали его деда — Ивана III.
С другой стороны, такие "свои", что "похуже Мамая будут".
Что касается своих, то здесь отличился один из первых (но не самый первый и не самый злостный) фальсификаторов русской истории М.Н. Карамзин. Будучи опытным царедворцем, он писал свою "историю", помимо прочего, так, чтобы сделать приятное Романовым. Отсюда – стремление оттенить их на фоне Рюриковичей, последним значимым из которых был Иван IV. Последним Рюриковичем он не был: ещё был его сын Фёдор, да и Василий Шуйский был Рюрикович. Но вот значимым последним был Иван IV, и первым Романовым нужен был его тёмный фон, который обеспечил ещё один оболганный феномен русской истории – опричнина. Многие до сих пор воспринимают это неоднозначное явление так, как его изобразил в великолепном, но тенденциозном романе "Князь Серебряный" А.К. Толстой.
В-третьих, западные верхи и их интеллектуальная обслуга за последние 150–200 лет сумели выработать целый комплекс гуманитарных технологий, табуирующих неприятные, а то и просто преступные стороны истории Западной Европы и США. По сути – это один из мощных видов когнитивного оружия североатлантических верхушек. Поэтому свои "сукины сыны" – свои, (например, мерзавец и полунеудачник Черчилль – великий политик), а те, кто им противостоит в России и вообще в мире – тираны и преступники. К сожалению, в эту психоисторическую ловушку угодила определённая часть российской элиты, став но сути союзником Запада в информационной войне против своей истории. А как известно, тот, кто контролирует прошлое, контролирует будущее. Поэтому раздающиеся у нас время от времени призывы "не зацикливаться на прошлом", имея в виду, например, нашу Победу в Великой Отечественной, а "думать о будущем", следует квалифицировать как либо откровенную дурь, либо скрытую диверсию.
В результате информационной войны против Ивана Грозного уже к середине XIX в. сформировалось отношение к нему как к тирану, садисту, сыноубийце. Поэтому на памятнике "Тысячелетие России" места ему не нашлось, зато на первом плане, как чуть ли не символ России – Пётр I. А ведь он – реальный сыноубийца, правитель, при котором население страны сократилось на 20–25% и который нанёс экономике страны такой удар, от которого она приходила в себя целую четверть века после его смерти. Другое дело, что Пётр I может быть одним из символов петербургской, романовско-немецкой крепостнической империи, во многом чуждой русской истории и слишком тяжёлой для неё, но ведь эта империя — лишь одна из страниц тысячелетней истории России.
Многосерийный фильм "Иван Грозный" я не смотрел (смотрел трейлер и довольно много отрывков) и потому судить о фильме в целом как в художественном, так и в историческом плане не могу. Некоторые мои знакомые, мнению которых я доверяю, назвали фильм "дорогостоящей поделкой", однако я смогу поделиться своим мнением только после просмотра. На данный момент, единственное, что меня удивило, это выбор актёров на роль Ивана Грозного. Во-первых, как-никак должно быть минимальное сходство — ведь есть работа М.М. Герасимова; кстати великолепный советский актёр Николай Черкасов, исполнивший роль Ивана IV в знаменитом фильме С.М. Эйзенштейна, в целом похож.
Во-вторых, психофизиология. Ну никак не тянут А. Яценко и С. Маковецкий на "грозного царя". Если кто-то надел маску, на которой написано "Иван Грозный", это не значит, что его не узнать. Так и хочется сказать: "Маска, я тебя знаю: ты – актёр Маковецкий". Мне совершенно понятно, что оба актёра не читали, например, переписку Ивана Грозного с Курбским – уже на одном этом можно было выстроить роль так, чтобы она соответствовала оригиналу. Конечно, режиссёр может сказать: "Я так вижу". Замечательно – вот и сними фэнтези из жизни вымышленной страны XVI в. с вымышленными правителями, эдакое "Королевство кривых зеркал 2.0". Но если это Иван Грозный России XVI в., то замечу по Станиславскому: "Не верю", и это, безусловно, накладывает свой отпечаток на восприятие фильма в целом.
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
