Владимир Владимирович меняет профессию? : Аналитика Накануне.RU

Владимир Владимирович меняет профессию?

"Вы знаете, нам многое кажется невозможным и неосуществимым, а потом – бах!"
Владимир Путин. Книга "От первого лица" (М., "Вагриус", март 2000), страница 168.

"Разговор о монархии сегодня актуален как никогда"

Накануне в Москве состоялась весьма представительная конференция, посвященная монархической идее XXI века, в ходе которой известные российские политические и общественные деятели выразили свое отношение к монархии.

Что примечательно: отношение это оказалось изумительно единодушным. Так, сопредседатель Союза писателей России Сергей Перевезенцев, заявил, что "разговор о монархии в XXI веке актуален как никогда".

Выступавший за ним заместитель председателя Государственной Думы, лидер партии "Народная воля" Сергей Бабурин охарактеризовал Россию как "один из последних бастионов на пути продвижения анти-ценностей", отметив, что и этот бастион "уводят все дальше от уваровской триады "Православие, Самодержавие, Народность". Он признался, что прежде скептически относился к монархической идее, но события последнего десятилетия показали всю несостоятельность республиканской политической системы. Поэтому сейчас Бабурин надеется на "возвращение традиционных форм земского управления" и считает, что именно Всероссийский Земский собор должен восстановить монархию в России. Депутат подчеркнул, что, "замкнувшись в рамках РСФСР-рии, Россия погибнет". Говорить о ее возрождении можно только тогда, когда "вокруг России соберутся другие народы, признающие главенство русского языка, русской культуры".

В поддержку института монархии также выступили и депутаты Госдумы Александр Чуев и Андрей Савельев.

По словам Чуева, монархия является "главной объединительной идеей государства". Монархия, будучи властью от Бога, хороша тем, что "с самого детства наследник готовится к ответственности по отношению к стране, которую он передаст потом своему сыну". Необходимо "вернуться к понятию нравственной, духовной империи, иначе мы потеряем страну", - заметил депутат. А его коллега по Думе Андрей Савельев выразил уверенность, что монархию в России можно восстановить "хоть завтра". По его словам, для этого достаточно лишь доказать "правопродолжение" (не путать с правопреемством, подчеркнул докладчик) нынешней России от Российской Империи, минуя промежуточные стадии.

О традиционном монархизме русского сознания говорил и депутат Госдумы Александр Фоменко. По его словам, народ требует от Президента России не исполнения должности, а служения. Фоменко сравнил нынешнее состояние нашего общества с сиротством, при котором остается надежда получить право жить в семье.

Крайне любопытно и отношение к монархии свежеизбранного главы ЦИК питерца Владимира Чурова: "Сегодня многие люди рассуждают о возрождении монархических институтов. Проблема сложная: главное не в организации выборов нового императора, ибо после создания Общественной палаты это не столь уж трудно. Главное в другом: где найти достойного наследственного повелителя, где отыскать кандидатуру, которая устроила бы все слои и партии?" (на конференции "Парламентаризм в России" в марте 2006 года, сообщает "Коммерсантъ"). А ведь именно этот человек сейчас будет главным считателем голосов российских граждан на любых выборах и референдумах.

От имени Отдела внешних церковных связей (ОВЦС) участников конференции приветствовал протоиерей Александр Макаров. Он также выразил уверенность, что на русской почве парламентаризм - "не жилец", и что русский народ всегда "хотел иметь единую крепкую руку". Бурные аплодисменты участников конференции вызвали слова Союза православных граждан Валентина Лебедева: "Настанет час, когда Русский Император на белом коне въедет в кремлевские ворота!" "Пока же трон пустует. И русское сердце тоскует без царя", - подытожил глава СПГ.

"Восстановление монархии должно стать общенациональным проектом", - заявил на конференции гендиректор Паломнического центра Московского Патриархата Сергей Житенев.

Не осталась в стороне и РПЦ. Через некоторое время после этой знаменательной, без всяких кавычек, конференции, была озвучена и официальная позиция Русской Православной Церкви по этому вопросу. Позиция эта оказалась несколько более сдержанной, но от того не менее примечательной.

"Я очень хотел бы, чтобы нравственное состояние нашего общества восстановилось, дабы однажды, может быть, действительно явилась у нас православная монархия", - сказал глава Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, слова которого приводит официальный сайт Московского Патриархата.
Таким образом, несмотря на смягчающие оговорки, митрополит Кирилл ясно дал понять, что в принципе Церковь готова поддерживать наметившийся, пусть пока еще пунктирно, курс на самодержавие.

Позор джунглям!

Вот оно! – слышу я вопли господ-демократов, - Докатились! Нас лишают последних, завоеванных с таким трудом, демократических ценностей! Позор джунглям! Кошмар, спасите-помогите!

Неудивительно, что от всего этого публичного заламывания рук, нормальный человек поневоле рефлекторно вздрагивает и начинает озадаченно озираться – а что это такое страшное моему личному мироощущению угрожает? Но, оглядевшись вокруг, большинство, не подверженных сезонным обострениям, граждан, думается, только хмыкнут, пожмут недоуменно плечами и вернутся к текущим делам на благо себя, своей семьи и своей страны.

И в этом нет ничего удивительного. Хотя бы потому, что, согласно недавнему опросу общественного мнения, подавляющему большинству россиян более всего импонируют два понятия – "порядок" и "справедливость". И ни одно из этих понятий так называемые "демократические ценности" (по крайней мере, в том виде, в коем они подавались и подаются нашими доморощенными либералами) обеспечить не в состоянии. Потому что порядок подразумевает наличие сильной властной руки, что всем демократам-реформаторам российского разлива зело противно – ведь в мутной воде рыбка легче ловится, что и показал во всей своей неприглядной "красе" чудовищный хаос девяностых. Что до справедливости – то это вообще понятие исключительно социально ориентированное, духу свободного рынка, где "кто успел, тот и съел", категорически противоположное.

И потому, по здравому размышлению, у нас остается лишь один пункт, дающий пищу для сомнений – право всенародного выбора.

Ведь, действительно, представление о том, что демократия — это способ мирно менять правительство посредством выборов, весьма распространено. По крайней мере, именно этот посыл в сознании многих и многих россиян является наиболее понятным и знакоопределяющим – ну, не внедрились у нас (несмотря на все усилия), по большому счету, в массовое сознание ни загадочная толерантность, ни пресловутые "права человека", ни другие либеральные святыни. Но при этом (судя хотя бы по той головной боли, которую вызывает у властей "проблема-2008"), как раз в этом – в эффективности выборов - успехи новообретенной российской демократии, мягко говоря, велики не слишком. Ведь мы помним, что ее пик, ее кульминация пришлась на смутные (и потому – кровавые) девяностые. Основные "вершины", покоренные неистовыми российскими реформаторами – это расстрел из танков всенародно избранного парламента, с восторгом встреченный всей прогрессивной либеральной общественностью, декабрьские выборы 1993-го, вчистую выигранные ЛДПР и вчистую же, несмотря на лихорадочные подтасовки, проваленные тогдашней "партией власти". И, наконец, это фарс выборов 1996 года, когда проигравшему (по голосам) Ельцину, трусливый дядя Зю безропотно отдал власть, вверенную ему, казалось бы, посредством всенародного волеизъявления.

Отсюда неизбежен вывод – возможность выбора как такового, может быть, сама по себе и неплоха, но – она отнюдь не является решающей. Потому как главными всегда и везде во власти являются трезвый расчет и политическая воля.

Но я слышу еще одно возражение : так это как раз исключительно и только (кроме нефтегаза, разумеется) достижениям ея величества госпожи демократии сегодня Россия более-менее сносно живет!

В общем, буквально следуя заветам незабвенного товарища Шпака: "Все же, что нажито непосильным трудом…"

Но ведь есть существенная разница между тем, чтобы приписывать демократии некоторые очевидные успехи нынешнего "царствования", и тем, чтобы показать, сколь успешно работает сам демократический механизм. Ведь из первого (т. е. успехов) второе вовсе не обязательно вытекает. И ярчайший тому пример – десятилетка ЕБН и Ко.

При этом, если сегодня в становлении самодержавного сознания в российском обществе наблюдается очевидная и положительная динамика (так, по некоторым оценкам, только за последние годы число сторонников восстановления в России монархии выросло в 4-5 раз), то в части демократии такую динамику разглядеть зело затруднительно. Особенно, если честно исходить из такого (пусть и весьма субъективного) критерия, как степень авторитетности избираемых лиц (кроме президента).

Так стоит ли удивляться тому, что сегодня и властные элиты открыто, вслух начинают поднимать вопрос о желательности для России возвращения к самодержавию как к способу управления государством?

В этом есть известный парадокс, поскольку самодержавное сознание, проникающее в политический класс (изначально, хотя бы по природе своего происхождения практически сплошь – демократический!), как раз должно было служить основанием государственности. Уже в силу того, что оно дает почву для согласия хотя бы по некоторым основополагающим принципам ("свои кобели грызутся – чужой не мешай" и т.д.) в противовес прежней абсолютной раздерганности рафинированного демократически-либерального жизнеустройства. Неуклонное стягивание политических сил к центру и поэтапное отсечение совсем уже безумных крайностей как раз и является необходимым условием для работы нормального (в отличие от склонного к саморазрушению) государственного механизма.

Закон таков, и это закон

Более того, помимо субъективных, так сказать – нравственных категорий, за такой, еще недавно казалось бы, совершенно утопический вариант развития событий как восстановление в России самодержавия, говорят, как это не покажется на первый взгляд абсурдным, и существующие в стране юридические реалии. Так, буквально накануне мы узнали, что, оказывается, ныне действующая российская Конституция – суть не что иное, как слепок с царской Конституции образца 1906 года.

Основной закон России, принятый в 1993 году, просто поразительно похож на царскую, николаевскую Конституцию 1906 года. В которой, как и в ныне действующей, вообще не была предусмотрена система разделения властей. И которая, в свою очередь, была списана с прусской. Правоведы это называли "дуалистической монархией". Дуализм в том, что формально власть царя ограничена Конституцией, а на самом деле ограничений-то и нет. Вот в рамках прусской политической модели мы по-прежнему и пребываем. И, как показывает практика, она достаточно органично прижилась в России. Система власти совпадает до деталей. Формально наша Конституция содержит систему сдержек и противовесов, которая основана на принципе разделения властей. Но при этом президент России не принадлежит ни одной из ветвей: он не является частью ни исполнительной, ни законодательной, ни судебной власти. Зато сам исполняет функции и исполнительной, и (через издание указов) законодательной, и даже в какой-то степени судебной власти, поскольку по Конституции выступает арбитром при разрешении споров между субъектами права.

Так что и в юридическом смысле все можно "утрясти" довольно прагматично и поступательно.

Что же касается тезиса о том, что "Россия, мол, пока к этому не готова, дайте, мол, срок, и все как-нибудь образуется…" Господа, а вы можете мне привести пример того, к чему Россия хоть когда-то была готова? К Перестройке? К Петровским реформам? Про многочисленные нашествия и завоевателей я уж и не говорю.

Но вспомним – разве не силой заставил князь Владимир киевскую Русь креститься? Да он совершенно недемократично, деспот этакий, порубил и выкинул языческих идолов, загнал всех киевлян в Днепр, окрестил - и всего делов. И потому, как раз благодаря своей недемократичности, и почитается как святой.

"Бориску на царство?!"

Но, к сожалению, далеко не все так благостно. Потому как далеко не на все тревожащие вопросы можно дать простой, ясный и исчерпывающий ответ.

И самый первый из них – это проблема преемственности.

Ведь моноцентричная политическая культура работает эффективно только тогда, когда у нее есть сильный лидер. Если же лидер слаб - все может рухнуть – и, к сожалению, история России является наглядным тому подтверждением.

Нет, что касается кандидатуры первого российского монарха – тут все очевидно: на сегодняшнем российском политическом небосклоне никого, даже близко рядом с Путиным по степени народного доверия не стояло. И, как бы это кому и не нравилось – но это факт очевиднейший. В монархи, если до этого дойдет, его сегодня выберет любое представительное общероссийское собрание.

Дело в другом - кто будет после? И как, собственно, механизм передачи Трона, а, вкупе с ним – и Скипетра с Державой отрегулирован будет. Ведь мы воочию, благодаря усердно "подмахивающей" нынешним властьпредержащим, жадной до гламурных скандалезов новостей, бульварной прессы, видим насколько развращена ныне вся эта многочисленная орава "золотой молодежи", насколько ей глубоко наплевать и на жизнь простых россиян и, простите за некоторый пафос, на судьбы Родины.

И если предполагаемый Всероссийский Земский собор будет сформирован по тому же принципу, что и нынешняя общественная палата (с Аллой Пугачевой в качестве члена Комиссии по вопросам социального развития (!?)), то можно докатиться до того, что следующей царицей России будет не кто иная как Ксюша, прости Господи, Собчак.

Да и самого будущего монарха неизбежно будут одолевать сомнения – кому передать дело государево, так чтобы преемник (наследник?) все построенное и начатое не порушил. Вплоть до душевных терзаний вроде – "Бориску на царство?!"

Но, опять же – до этого нам еще дальше, чем до возможности самого восстановления монархии, а потому и время, и возможности, чтобы наладить этот механизм как надо – есть.

Впрочем, и нынешнее политическое устройство России отнюдь не дает полной гарантии от подобных выкидонов.

Недавно наткнулся на такой анекдот. Вечер 31 декабря 2007 года. В телевизорах прерывается ритуальный показ "С легким паром!", и на экране появляется Президент России Владимир Путин. "Дорогие соотечественники, - говорит он. Граждане России! Я устал. Я ухожу…" И в этот самый момент у него из-за спины на весь экран наползает рожа Бориса Ельцина: "Даа-а-аррагие, панимаишь, ра-ассияне! Я, па-анимаишь, отдохнул!"

Жутко, правда?

P.S. Сам Владимир Путин пока никак не отреагировал на это новое, пробудившееся в российском политсообществе, течение. Но, как ни странно, он уже высказывался по этому поводу уже семь лет назад – в самом начале своего президентства.

Итак, книга "От первого лица" (М., "Вагриус", март 2000), страница 168:

Вопрос — Если уж вы так исторически подходите к вопросам, то в традициях России заложена и монархия. Что же теперь, восстанавливать?
ВВП — Я думаю, что маловероятно. Но в целом... в определенные периоды времени... в определенном месте... при определенных условиях... монархия играла и играет до сих пор положительную роль. Монарху не нужно думать, изберут его или нет, мелко конъюнктурить, как-то воздействовать на электорат. Он может думать о судьбах своего народа и не отвлекаться на мелочи.
Вопрос — А обо всем остальном подумает премьер-министр.
ВВП — Да, правительство.
Вопрос — Но в России это невозможно.
ВВП — Вы знаете, нам многое кажется невозможным и неосуществимым, а потом – бах!..."

Будем посмотреть.

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

ПН	ВТ	СР	ЧТ	ПТ	СБ	ВС

Главное сейчас

Новости все материалы

Больше новостей

Архив материалов

Аналитика все материалы