Спекулянтов и коррупционеров ждет "райская жизнь"? : Аналитика Накануне.RU

Архив материалов

Спекулянтов и коррупционеров ждет "райская жизнь"?

Первые признаки перспективы "райской жизни" для экономических преступников, злостных неплательщиков налогов, появились в начале декабря ушедшего года. В то время Госдума приняла закон, запрещающий заключать под стражу лиц, незаконно уклоняющихся от уплаты налогов. Спустя месяц, 11 февраля нынешнего года, группой депутатов фракции "Единая Россия" во главе с Борисом Грызловым, Владиславом Резником, Андреем Макаровым, Павлом Крашенинниковым и другими представителями власти были придуманы поправки к статье 108 Уголовно-процессуального Кодекса Российской Федерации. Инициатива сейчас находится на стадии одобрения.

Законы "добреют"

Согласно данным поправкам, теперь запрещается заключать под стражу еще и ряд других лиц, совершающих экономические преступления (в совокупности, еще 32 одобренных пункта). Таким образом, спекуляция на рынке ценных бумаг, отмывание денег, незаконное получение или разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну, подделывание кредитных карт, организация преднамеренных банкротств и другие действия уже не повлекут за собой необходимость помещения инициаторов в СИЗО.
Как сообщают авторы в пояснительной записке, мораторий выполняет "поставленную президентом перед госаппаратом задачу перестать "кошмарить бизнес".

Дмитрий Земеров, заместитель генерального директора ИФК "Уником Партнер" по юридическим вопросам прокомментировал Накануне.RU эту инициативу так: "По-видимому, авторы законопроекта исходят из степени общественной опасности совершенных деяний, полагая, что поскольку преступления в сфере экономики не относятся к преступлением против личности, то они не представляют угрозы для жизни и здоровья граждан. С данной позицией следует согласиться, однако не стоит забывать, что неприменение мер ограничения свободы может повлечь продолжение преступных действий. Поэтому необходимо создать эффективный механизм контроля хозяйственной деятельности лиц, преступивших закон, путем введения ограничений на совершение операций и занятие предпринимательством".

Мотивы и цели мораториев

Павел Крашенинников, один из авторов данного нововведения, настаивает на целесообразности идеи. По его словам, данные поправки направлены на ограничение практики применения досудебного содержания под стражей лиц, не представляющих опасности для общества. То есть, речь идет о случаях, когда содержание под стражей в качестве меры пресечения не вызвано какой-либо необходимостью, так как обвиняемые по названным преступлениям, находясь на свободе, якобы не могут угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства. Соответственно, содержание данных лиц просто нецелесообразно для бюджета Российской Федерации.

Но эти доводы, как минимум, можно подвергнуть сомнению. Где гарантии, что на деле преступник будет вести себя примерно-эталонно? И исходя из каких исторических фактов такого повсеместного поведения лиц, нарушающих закон, можно судить об их "безопасности для социума"?

На данные вопросы Накануне.RU ответил пресс-секретарь Павла Крашенинникова: "Суть поправок в том, что заключение под стражу будет использоваться теперь не всегда, и не ко всем субъектам. Что-то изменить лица, обвиняемые в экономическом преступлении, не смогут, так как документы, фигурирующие по делу, у них изымаются. Если вину подсудимого докажет суд, то он получит наказание в полной мере, и вряд ли решится на преступление в дальнейшем".

Несмотря на очевидность информации, предоставленной официальными лицами, возникает, однако, интересный вопрос: а не выйдут ли в скором времени и поправки к другим статьям УПК, согласно которым заключать под стражу нельзя будет и лиц, совершающих экономические преступления "сильной тяжести"?

Здесь уместно вспоминить ставшее уже классикой жанра дело Михаила Ходорковского, действия которого были расценены как "неуплата налогов в особо крупном размере" и повлекли за собой заключение в СИЗО. И изменений особых пока не произошло. Ходорковский все еще в статусе заключенного, хотя, принимая во внимание вышеописанные смягчения закона, он может быть освобожден из-под стражи. Либо не освобожден. "В СИЗО должны быть заключены насильники, убийцы, террористы, члены ОПГ, но никак не предприниматели. Их изоляция на стадии досудебного разбирательства может разрушить их предприятия и по факту нанести еще больший ущерб экономике страны", — заявил Владимир Груздев, один из инициаторов поправок.

Туманно, однако, получается. То есть, исходя из данного утверждения, можно полагать, что "предприятия" лиц, уклоняющихся от уплаты налогов, например, могут поддерживать экономику страны? Каким образом? Чьи интересы лоббирует, например, субъект, занимающийся отмыванием денег?

Что такое "социальная опасность" и с чем ее "едят"?

Адольф Кетле, родоначальник социологических теорий преступности: "Общество заключает в себе зародыш всех преступлений потому, что в нем заключаются условия, соответствующие их развитию".

Накануне.RU, лого, логотип (2015)|Фото: Фото: Накануне.RU Вообще, содержательным признаком преступления является его общественная опасность. Уголовное право запрещает и объявляет преступными лишь те деяния, которые причиняют вред интересам личности, общества и государства или создают угрозу причинения такого вреда; если формально запрещённое деяние вследствие малозначительности не может причинить такого вреда, оно не может быть признано преступным.

Почему же хотят оспорить то, что экономические преступления средней тяжести не являются социально опасными? При факте спекуляции на рынке ценных бумаг правомерно подразумевается не только существенный вред экономике страны, но и другим субъектам предпринимательства, а также и физическим лицам. И это идет вразрез с предназначением самого УПК. В соответствии со ст. 114 Конституции РФ Правительство, как известно, обязано осуществлять меры по обеспечению законности, прав и свобод граждан, охране собственности и общественного порядка, борьбе с преступностью.

“Органы дознания, следствия и суда не в полной мере следуют духу уголовно-процессуального законодательства”, — говорит один из авторов, глава комитета по законодательству Павел Крашенинников. Это высказывание подразумевает "защиту бизнеса от чрезмерного давления со стороны органов следствия".

Получается, сторонники моратория учитывают интересы только обвиняемых лиц, при этом ослабляя значимость реальной опасности для экономики России, и для социума в целом.

Согласен с целесообразностью данных поправок и Сергей Завриев, главный редактор телеканала "Закон ТВ". В своем комментарии Накануне.RU он сказал: "Данные поправки, на мой взгляд, являются абсолютно справедливыми. Нет смысла, я считаю, заключать людей, которые пока только обвиняются в экономическом преступлении, под стражу. Более того, это не единая мера пресечения, установленная Уголовно-процессуальным законодательством. Есть подписка о невыезде, залог и другие. То есть достаточно много других мер для того, чтобы лицо, обвиняемое в экономическом преступлении, не исчезло, и не имело желание совершить новые преступления. Поэтому, мне кажется, что чем меньше людей будет заключаться под стражу, тем будет лучше, так как СИЗО — очень специфическое место. Там содержатся индивиды, которые осуждены за убийство, насилие, разбой. Поэтому, я считаю, что нецелесообразно применять аналогичные меры пресечения к лицам, обвиняемым в "интеллектуальных преступлениях". Тем более, существует практика того, что лица, с которых впоследствии снимается обвинение, обращаются в Верховный Суд за компенсацией незаконного содержания под стражей".

Как логично! Но не мешало бы вспомнить лоббистам облегчения участи экономических преступников, что происходило с законодательной системой в 90-ых годах. Законы, которые принимались, к большому сожалению, не выполнялись. В результате такой политики была разрушена оправдавшая себя сильная система профилактики и преодоления преступлений, созданы отличные условия для разгула криминала в стране.

И сейчас ситуация крайне идентична. Оправдывая моратории, депутаты "расслабляют" криминогенный сегмент общества. И, в итоге, почва для роста преступности становится чрезвычайно благодатной.

Комментируя мораторий, его авторы делают акцент, в первую очередь, не на том, что содержание "неопасных преступников" слишком затратно для бюджета РФ, а на лоббировании интересов "предпринимателей", совершивших экономические преступления. Но справедливо ли называть таких личностей "предпринимателями", и тем более оказывать некую поддержку, так и остается под вопросом.

К поправке в статью 108 УПК РФ, однако, приписали некоторые пункты, по которым надо делать исключения, и брать нарушителей закона под арест: 1. Подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации; 2. Его личность не установлена; 3. Им нарушена ранее избранная мера пресечения; 4. Он скрылся от органов предварительного расследования или от суда.
Таким образом, возможно, лояльность властей будет проявляться только к тем, кто "под колпаком" у властных структур.
Наконец, принятие должностным лицом взятки также можно отнести к экономическому преступлению с точки зрения причастности к коррупции. А при принятии упомянутых поправок в УПК возможно, таким образом, и содействие коррупционным механизмам, что противоречит антикоррупционной политике нынешней власти. Хотя авторы законопроекта и надеются, что его принятие будет способствовать повышению уровня объективности предварительного следствия и снижении уровня коррупции правоохранительных органов.

Автор: