Распутать всем миром : Аналитика Накануне.RU

Архив материалов

Распутать всем миром

Доллар, несмотря на экономические проблемы США, до сих пор остается "тихой гаванью" для инвесторов, но то, что это не будет длиться вечно – очевидно. Все громче звучат слова об альтернативной валюте. Существует множество мнений, сколько еще продержится доллар и что его заменит. Об этом, а также о том, существует ли альтернатива деньгам, как распутать или разрубить все экономические проблемы, избежать войны и вернуть долги читайте в еженедельной колонке кандидата экономических наук, директора уральского филиала инвестиционно-финансовой группы "Аккорд-Инвест" Константина Селянина на Накануне.RU.

Вопрос: Роль доллара как мировой резервной валюты снижается, евро также плохой кандидат на валютное лидерство. В воздухе витают идеи о создании новых валют. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев предложил создать единую валюту для стран ЕврАзЭС, Россия выступает за замену доллара новой мировой резервной валютой. Есть ли реальные предпосылки для того чтобы новые деньги свергли доллар с финансового олимпа?

Константин Селянин: Утверждение о том, что роль доллара как мировой резервной валюты снижается, не совсем правильно. Несмотря на усиливающуюся фундаментальную слабость доллара как национальной валюты, роль его как резервной, наднациональной валюты в период кризиса, как ни странно, возросла. Мы продолжаем наблюдать бегство к доллару как к резервной валюте.

С тем, что евро – плохой кандидат на лидерство, я соглашусь. Более того, отмечу, что в период кризиса такое искусственное образование, как евро, может естественным образом распасться. Поскольку зона евро, Евросоюз, а также Прибалтика и страны Восточной Европы, которые тяготеют к этой зоне (их валюты привязаны к евро), очень разнородны по своим экономикам. В составе зоны евро есть сильные страны – Германия, Франция, более слабые Португалия, Италия, Греция, - которые по большому счету дотируют посредством общей валюты экономики других слабых стран. Искусственность такого образования, как евро в кризис только обострилась, и есть предпосылки к возвращению стран-участников к национальным валютам – итальянской лире, французскому франку, немецкой марке и т.п. Для многих стран, например, Португалии, Италии, Греции, вхождение в зону евро сейчас наносит больше вреда, чем пользы. Так, если бы у них были национальные валюты, была бы возможность их девальвации и решения таким образом ряда проблем.

Что касается предложения Назарбаева и других персон насчет альтернативных резервных валют, здесь важно различать два понятия: мировая резервная валюта и региональная резервная валюта. Сегодня, по сути, существуют только две мировых резервных валюты – это доллар и евро. А вот региональных валют, которые действуют в расчетах между двумя или несколькими странами, достаточно много. К примеру, азиатский юань (он не тождественен внутреннему юаню, это некий аналог инвалютного рубля в советское время), который используется в расчетах между близкими к Китаю странами. Между латиноамериканскими странами расчеты ведутся в национальных валютах. В этом плане, если рассматривать предложение Назарбаева – выпустить некую валюту, которая бы ходила в обращении между странами СНГ или между Россией, Казахстаном и еще некоторыми странами, и если бы это сопровождалось еще и какими-то действиями с Таможенным союзом и более тесной интеграцией, то эта идея очень хорошая и продуктивная.

Но нужно понимать, что такая валюта не станет мировой резервной валютой, а вот региональной резервной валютой – вполне способна. Если говорить о претензиях на роль новой мировой резервной валюты, то объективно такие претензии есть у китайского юаня. В Китае есть самая стабильная валюта и самый понятный экономический курс. Но китайская валюта в ближайшее время, вероятнее всего, не станет мировой резервной по двум причинам: политической (это не очень хотят видеть Европа, США и многие другие страны ) и вторая причина – Китай не понимает, зачем это нужно ему. Поскольку, когда национальная валюта становится резервной, как в Соединенных Штатах Америки, кроме позитивных моментов появляются и негативные.

Вопрос: Сегодня, когда у компаний и предприятий нет денег, возрождается такой способ расчета, как бартер. На Ваш взгляд, это вынужденная мера, либо у бартера (в цепочке товарообмена может присутствовать несколько звеньев) есть перспективы стать сколько-нибудь реальной альтернативой деньгам?

Константин Селянин: Любой бартер, как и любые суррогатные деньги, например, расчетные векселя, взаимозачеты, обмен - это вынужденная мера. Пик бартерных отношений в России пришелся на начало 90-х годов прошлого века, период после кризиса 98 года и сейчас на период кризиса. В первом случае причиной была высокая инфляция: было непонятно, сколько реально стоят деньги, гораздо проще было обменять "шило на мыло", потому что внутренний эквивалент было проще определить, чем эквивалент в деньгах, когда была галлопирующая инфляция на сотни процентов в год. Во втором случае причина бартера - кризис 98 года.

Сегодня проблема связана с двумя факторами. Во-первых, с отсутствием кредита: если бы у предприятий была возможность кредитоваться в докризисном режиме, они бы рассчитывались деньгами, пусть и заемными. Вторая причина – кроется в критически низком уровне монетизации (т.е. количестве денег в экономике). Поскольку кризис, который мы наблюдаем сейчас, довольно затяжной, я бы посоветовал предприятиям, у которых есть выбор либо бартер, либо ничего, выбирать бартер.

Вопрос: Все на разных уровнях друг другу должны: одни страны – другим, крупные, средние, малые предприятия, физические лица - банкам и так далее. Но многие никогда не смогут вернуть долги, это очевидно и для должников, и для кредиторов. Может ли спасти мир от кризиса "амнистия" всех долгов, полное их списание, чтобы начать жить с чистого листа?

Константин Селянин: Конечно же, нет. Амнистия – это не панацея. В этой ситуации выигрывает только заемщик, в том числе и недобросовестный, не вернувший кредит. Даже если предположить, что есть какая-то круговая связь, то это должна быть не амнистия, а расшивка платежей. К примеру, металлургический комбинат выпускает металл и поставляет его на трубный завод, трубный завод в свою очередь производит трубы, часть из которых нужна для монтажа нового цеха на этом заводе. Вполне логично, что за металл трубный завод рассчитывается трубами. Цепочка завершена. Никто никому не должен. Другое дело, что таких звеньев в цепочке может быть в среднем от 5 и до 20, как в 90-е годы. И расшить эти звенья можно либо за счет "пробега" продукции, либо за счет целевых кредитов. Здесь сложность в том, что деньги на этих цепочках склонны теряться. Поэтому подобные отношения должны строго контролироваться государством.

Вопрос: Бытует мнение, что клубок экономических проблем так запутан, что распутать его никогда не удастся, а можно лишь разрубить – с помощью войны. На Ваш взгляд, возможен ли такой сценарий?

Константин Селянин: Такой возможности, такого сценария исключать нельзя. НО! С помощью войны можно лишь усугубить эти проблемы! История показала, что страны-участники военных действий всегда страдают экономически. Такое решение можно сравнить с лечением головной боли при помощи гильотины! Голова перестанет болеть, но и жизнь закончится…

Я вижу два варианта распутывания этого клубка. Первый – распутывать всем миром. Организовывать некие наднациональные ведомства и органы управления. Вариант утопичный и малореальный. Второй способ – изоляционизм, каждая страна распутывает свой участок клубка.

Вопрос: Карл Маркс видел выход из кризиса в обобществлении средств производства. Реально ли это в современных российских условиях?

Константин Селянин: Все мы проходили это сравнительно недавно. Если говорить серьезно – да, реально. Маркс в своих экономических взглядах во многом был очень и очень прав. Он во многом предсказал кризис капитализма в том виде, в каком капитализм был в его время и даже в том виде, в каком он находится спустя сто с лишним лет. Социально-политические же взгляды Маркса представляются мне неоднозначными и весьма сомнительными. Потому что разрушение нынешнего капитализма автоматически не означает установление социализма. Это может означать, скорее, появление новой модификации капитализма. Современный кризис во многом перерос экономику и превратился в какой-то степени в мировоззренческий, кризис того либерального капитализма, который последние лет сто пятьдесят во всем мире существовал. Маркс оказался прав, что капитализм в том или ином виде встретится с кризисом. Но в том, что после этого столкновения наступит социализм – сомнительно.