Глава Курганской области заявил о пике паводка
Бастрыкин поручил проверку из-за сноса усадьбы купца Жолобова в Екатеринбурге
 "Фото: Накануне.RU")
На ОТВ обсудили проблему, "которой Россия сыта по горло". И это не падение рубля...
В программе "Четвертая власть" на ОТВ обсудили борьбу с коррупцией. В студии встретились Вадим Дынин, директор информационного департамента губернатора Александр Рыжков, первый замглавы администрации губернатора Вадим Дубичев, депутат Екатеринбургской гордумы Игорь Володин. Четвертую власть сегодня представляют издатель газеты "Аргументы недели" на Урале Александр Предеин, директор филиала "Российской газеты" в Екатеринбурге Сергей Салыгин и блогер, адвокат Иван Кадочников.
Вадим Дынин: Начнем мы с проблемы, которой Россия сыта по горло. Нет, это не падение рубля, это коррупция. На минувшей неделе Общественная палата региона обсуждала меры борьбы с ней. В частности, подготовку законопроекта "Об общественном контроле" Свердловской области. На этом мероприятии прозвучала следующая цифра: в 2015 году за взяточничество в Свердловской области к уголовной ответственности было привлечено 350 человек. Сегодня я хотел бы изменить некие традиции нашей программы и первый вопрос адресовать не политикам, а журналистам. Сергей, как вы считаете, насколько пресса, насколько мы с вами вообще представляем реальный размах коррупции?
Сергей Салыгин: я думаю, что и пресса, и мы с вами видим только вершину айсберга. И думаю, это естественно, потому что внимание прессы привлекает как правило наиболее яркие, нашумевшие, резонансные дела, когда кто-то попадается из людей, облеченных властью. Ну а люди-то сталкиваются, как правило, не с большими чиновниками, не с высокими. Они сталкиваются в повседневной жизни с теми, кто оформляет им документы, с теми, кто продает им билеты, с теми, кто оформляет им вид на жительство и так далее. Поэтому мы с вами видим далеко не все, я думаю, что тема, которую обсуждала Общественная палата, абсолютно справедливая, и было бы здорово, если бы период обсуждения того, что у нас, какая коррупция, заканчивался и начиналась бы практическая работа по этому направлению, чтобы ее становилось меньше. На самом деле это происходит. Мне кажется, и декларирование доходов чиновников, и конфискация имущества, которая не подтверждена декларацией, которую сейчас применяет в том числе и прокуратура Свердловской области – были такие случаи у нас уже – и образование многофункциональных центров, и развитие рынка электронных услуг власти – это все на самом деле уменьшает уровень коррупции в обществе. Как мне кажется, мы перешли от болтовни и разглагольствования к каким-то конкретным шагам. Главное, чтоб на этом пути – это только первые шаги – не остановились, двигались дальше.
Вадим Дынин
Вадим Дынин: ну вот про шаги. Индекс восприятия коррупции в стране: в 2015 году Россия в нем заняла 119 место из 167 стран. Вадим Рудольфович, ваше мнение: высокий уровень – а это высокий уровень – коррупции подогревает протестные настроения в обществе?
Вадим Дубичев: вот я как раз хотел сказать, что прежде чем анализировать результаты каких-либо исследований социологических – ну, индекс это тоже в определенном смысле социология, анализ – я должен познакомиться с тем, кто это проводил, по какой методике, где и как. Сама по себе цифра мне ничего не говорит. Она может носить сугубо манипулятивный характер для того, чтобы формировать то или иное мнение, не имея под собой фактологии. Для меня как для чиновника, анализирующего политический процесс, интересно даже не само явление, хотя обсуждать то, что коррупция в качестве социального порока это зло – я сейчас даже не буду эту тему развивать; а динамика: во-первых, реальных коррупционных проявлений в российском обществе и тех мер, которые принимаются. Я вам хочу сказать, что если брать реальные факты, конечно, ситуация с коррупцией в среде административной госвласти, муниципальной власти по сравнению с 90-ми годами – это небо и земля.
Вадим Дынин: выше или ниже?
Вадим Дубичев: намного ниже. Вакханалия коррупционных проявлений в 90-е годы, конечно, ни в какое сравнение не идет с культурой, которая формируется в современном российском чиновничестве. Во многом, конечно, благодаря карательным мерам, которые государство последовательно с 2000 года вводит. Это не только, кстати, отчеты о доходах, это уже и отчеты о доходах не только себя, но и членов семей, очень внимательное, пристрастное отношение силовиков и прокуратуры к любым деньгам, которые так или иначе проходят через чиновников. Под особым вниманием, конечно, те чиновники, которые имеют отношение к распределению бюджетных средств, потому что 99% чиновников даже не имеют коррупционной базы, им не за что давать взятку, а вот там, где есть бюджетные деньги, там сосредоточено и внимание правоохранительных структур. Ситуация, конечно, серьезно изменилась. Она абсолютно не изменилась, а может быть, еще стала хуже в бизнес-среде.
Вадим Дынин: бизнес? Что, коррупция?
Вадим Дубичев
Вадим Дубичев: конечно. Серьезнейшие коррупционные проявления. Потому что нельзя коррупцию воспринимать как сугубо явление административной культуры, то есть когда какая-то госуслуга или незаконное решение покупается за деньги от чиновника. Ничего подобного! Подобного рода культура сформировалась уже в качестве общепринятой в бизнес-среде, в гражданском обществе. И в целом, если мы действительно серьезно говорим о необходимости создания атмосферы брезгливости к коррупционным проявлениям, то нужно воспринимать все ее проявления, а не сосредотачиваться только на чиновниках. Там-то как раз порядка намного больше наведено! Вы сейчас ни один товар в крупную сеть магазинов не сдадите без взятки конкретному бизнесмену – взятки! – который принимает решение. Взять молоко этого производителя или этого? Это считается…
Вадим Дынин: хорошо. Александр Евгеньевич, вот Вадим Рудольфович говорит – в торговые сети. Чиновники каким-то образом могут, очистившись от коррупции, как он говорит – наверное, в этом есть сермяжная правда – помочь бизнесу?
Александр Рыжков: прежде всего государство может повлиять через законодательство, то есть законодательство должно в этой сфере обратить свое внимание не только на госслужащих, но и собственно на бизнес. Естественно, что акционеры, собственники тоже виноваты – ведь это же исполнители вводят такую систему. Эта система опасна в первую очередь для нормального бизнес-сообщества. Наверное, пока здесь еще не все сделано, потому что иногда у акционеров не хватает возможностей (особенно у очень крупных) следить за тем, как это все происходит на уровне исполнителей, иногда, может быть, желания не хватает. Но то, что как социальный порок это действительно существует не в государстве как в таковом органе, а в принципе в обществе – это надо признать и это надо понять.
Вадим Дынин: то есть коррупция растлевает общество, да? Игорь Валерьевич, Екатеринбург – большой город. Мы говорим про бизнес, торговые сети как раз – они здесь. Ваше ощущение уровня, индекса коррупции в Екатеринбурге – как?
Игорь Володин: я считаю, что Екатеринбург на высоком уровне в плане коррупции, потому что мы начинаем брать и городскую власть, и естественно, отсюда – мы говорим, что айсберг – население начинает таким же образом реагировать на те или иные процессы. То же самое мы говорим о бизнесе, то же самое происходит и в бизнесе. Та же коррупция процветает.
Вадим Дынин: вспоминая, говоря, что чиновники очищаются, давайте вспомним историю Трамвайно-троллейбусного управления. Мирошник. Закупка трамваев.
Игорь Володин: давайте вспомним. Дело в том, что выявили ряд фактов по данному гражданину, Мирошнику.
Вадим Дынин: и Трамвайно-троллейбусное управление.
Игорь Володин: да. Который возглавлял Трамвайно-троллейбусное управление. Начнем с того, что инициировали проверку депутаты городской Думы, после чего включились и прокуратура, и главное Следственное управление области, где выявили ряд фактов злостных нарушений именно в финансовой деятельности, и по одному из фактов возбудили уголовное дело. Хотя ряд фактов остались без внимания.
Вадим Дынин: без оценки?
Игорь Володин: без оценки. Без правовой оценки. По одному из фактов вынесли решение. Опять же мы говорим о чем? То, что вы говорите – коррупция, давайте дальше будем разбираться. Ту же амнистию вынесли 24 апреля, и накануне окончания этой амнистии суд принимает решение, буквально дня за два, что попадает уже Мирошник под эту амнистию. Хотя, получается, до этого главное Следственное управление области разбирало этот факт, также и прокуратура дала правовую оценку – все было законно, а вдруг потом вот так получилось. Тем не менее в любом случае факты еще имеются, и я думаю, что здесь и сейчас активное решение примет прокуратура, повлияет на этот процесс, будут дальше разбираться.
Вадим Дынин: Иван, вы все-таки юрист. С точки зрения юриспруденции не пойман – не вор, да? Нет решения суда – значит, не коррупционер. Ваше ощущение как человека, сведущего в юриспруденции, что происходит с коррупцией?
Иван Кадочников: ну, во-первых, я не только юрист, я еще и адвокат. Поэтому можно, конечно, черно пошутить, что я специализируюсь на коррупции. Потому что я знаю составы этих преступлений, существующую нормативную базу по коррупции как в отношении чиновников, так и в отношении административного регулирования. Вы знаете, не хватает одного: не хватает того, чтобы реформы, которые сейчас проводятся, реализуются – чтобы они шли дальше. Банально говоря, раскрытие информации о чиновниках, о доходах чиновниках, обязательная публикация на сайтах – это колоссально продвинуло общество, колоссально продвинуло контроль общества над нашим государством.
Вадим Дынин: по рукам дало чиновникам?
Иван Кадочников: колоссально. Понимаете в чем дело. Одно дело – когда ты получаешь свою зарплату, и ты о ней знаешь, и у тебя, к примеру, в собственности дача на Майами и об этом знает только твой непосредственный начальник. Другое дело, когда об этом знают все. И задают вопрос: а вам что, мил человек? Тут вот у нас за Родину, за Сталина, а что ж у тебя дело на Майами делает? Как так? Дети где-то учатся. Нехорошо, некрасиво. Почему ты у нас радеешь за пенсионеров, при этом ездишь, у тебя в собственности там 38 гектаров элитной застройки? Как так? Это как бы первый блок. Второй юридический блок – я как раз присутствовал на прошлой неделе на той самой конференции, где это все обсуждалось, и первое, что мне очень понравилось и над чем я долго смеялся – когда представитель полиции сказал, что мы надеемся очень плодотворно работать по вопросам коррупции, а именно как раз он озвучил про те 355 эпизодов, которые были выявлены, и к сожалению, те присутствовавшие общественники не поняли, что он сказал. На юридическом языке он сказал следующее: господа, мы довели до суда. Сколько у нас в производстве, сколько нам удастся довести – вот то, что рассказывалось по Трамвайно-троллейбусному управлению, что там много эпизодов. Мы довели до суда. И это колоссальный блок работы. Только в прошлом году. То, что находится в производстве – дай бог, доведут до конца. Как адвокат, конечно, я против, чтобы доводили до суда, но по факту, как…
Вадим Дынин: как гражданин.
Иван Кадочников: не только гражданин. Понимаете, мы живем в этом мире. Если мы его строим на принципах честности, если мы его строим на принципах, скажем так, законодательных, что это плохо, это неправильно, если мы воздействуем на счет общественности – это важно. Без этого нам в этой среде не выжить. И когда мы говорим – вы правы – о коррупции в бизнес-сетях, правильно сказано: без взятки – и мы воспринимаем это как взятку – ты не получишь доступ в торговую сеть. Хотя у торговых сетей минимальная маржа. Это правда.
Вадим Дынин: я хотел спросить. Александр, у газетчиков – то есть вы выпускаете газету – чтобы попасть в газетный ларек, вам (к читателю) тоже нужно платить "входной билет"?
Александр Предеин: вы знаете, с газетными ларьками все гораздо проще. Там рынок как-то сложился, и конечно, там ничего такого нет. А вот чтобы школьнику в Екатеринбурге в здание школы попасть – у него должна быть Е-карта. А это расчетная карта определенного коммерческого банка. Если вы не клиент этого коммерческого банка, ваш ребенок в школу не попадет, школьный обед он не получит – все, приехали.
Александр Рыжков: это вообще по своему уровню вообще гигантская коррупция. Кто принимал решение, как принимал решение?
Все: и все согласились.
Александр Рыжков: на системном уровне, в который вовлечено сразу полтора миллиона человек решением буквально узкой группки лиц. Как это могло произойти?
Вадим Дынин: На городском уровне Игорь Валерьевич. Вы-то в курсе?
Игорь Володин: я буду продолжать и продолжать эту тему. Начнем с начала самого. Я неоднократно, допустим, тоже – по уборке снега. Мне дают огромные цифры, я делаю запрос в тот же Челябинск, говорю: почему у вас территория Челябинска намного больше, превышает Екатеринбурга, а вывоз снега в три раза меньше и город чище чем Екатеринбург? Мне говорят – так вы разбирайтесь у себя. Я пишу запросы в Екатеринбург, в администрацию города, мне такие ответы говорят: подождите, подождите. То есть, во-первых, долго не отвечали, а затем дали ответ такой, что "мы вывозим". Я говорю: укажите конкретные места? Мне говорят: вот на такой-то улице. Я говорю: подождите, мне перечислили ряд улиц, а конкретные места? И мне только дали ответ в мае, когда снег растаял. И вот примерно такие же ответы мне дают по всем другим направлениям.
Иван Кадочников: то есть весь снег Екатеринбурга был вывезен на одну улицу?
Игорь Володин: есть несколько улиц, при этом адреса не указаны.
Вадим Дынин: мы начали говорить про снег, про школы. К школам, я думаю, надо нам вернуться – серьезная тема, касается, действительно, всего города. Парадокс, но вот такой вопиющий факт, вопиющая площадка потенциально коррупционная была у нас у всех перед глазами. Вот лично мне в голову не приходило, что те щиты, которыми утыкан Россельбан – дорога в аэропорт Кольцово – там стоят незаконно. Но как выясняется, это так?
Александр Рыжков: это действительно так, и она не первый год существует, эта проблема, и слава богу, что областная власть взялась за ее решение. По сути мы видим, что гигантское, на 90 % из тех щитов, которые стоят в городе Екатеринбурге, в Свердловской области вдоль трасс, это все деньги, это теневой сектор. Это какой-то наркотрафик вообще.
Вадим Дубичев: который не регулируется муниципалитетом.
Александр Рыжков: вообще непонятно, регулируется это или нет. Или это просто у нас наличные деньги туда-сюда гуляют и все. То есть представляете, такая точка – это действительно подобие наркотрафика, только на рекламе.
Вадим Дынин: но в этой истории решили поставить областные власти точку.
Александр Рыжков: они решили поставить точку, начать, так сказать, новое предложение и все перевести в белый сектор, то есть из черного сектора убрать в белый. Чтобы люди платили в бюджет, чтобы бюджет видел эти деньги, чтобы до людей эти деньги доходили.
Вадим Дынин: хорошо, давайте кратко историю вопроса вспомним.
Отводка: войну региональной рекламе объявило региональное министерство госимущества. Более 20 000 рекламных конструкций вдоль дорог на территории области установлены незаконно. По решению МУГИСО начался их демонтаж. Полномочия по контролю за наружной рекламой ранее находились в ведении муниципалитетов. С октября прошлого года этим вопросом занимается региональное министерство по управлению государственным имуществом. За это время ведомство провело детальную инвентаризацию существующих конструкций. Большая часть рекламных щитов установлена без разрешительных документов. Прежде чем решиться на крайние меры и сносить баннеры-нелегалы, МУГИСО разыскивает собственника рекламных конструкций, а если найти их не удается, щиты демонтируют. С начала года снесли уже около пяти тысяч баннеров. Размер пошлины за установку одной рекламной конструкции составляет 5000 рублей. Получается, из-за 20 000 незаконно установленных рекламных щитов бюджет области недополучил 100 млн рублей.
Вадим Дынин: я вспомнил слова из знаменитого советского сериала "Если кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет, значит, с ними нам вести незримый бой". Вот тут такой зримый, ощутимый щитоповал. Александр Евгеньевич, продолжение будет? Или это такая кампанейщина, вороны полетают и снова на столбы рассядутся?
Александр Рыжков: во-первых, я уверен, что будет. Во-вторых, ведь есть нормальные рекламщики, которые готовы прийти и заключить договор с министерством госимущества, перечислить деньги в бюджет, есть такие люди. Да, есть, условно назовем, черные рекламщики – им было проще взять кэш, отнести известным людям, которые, так сказать, разрешали…
Вадим Дынин: известным им людям?
Александр Рыжков: и им, и нам известным людям. На большой площади в городе Екатеринбурге – представляете вообще неучтенные куда эти деньги шли? И сейчас мы удивляемся, что по всей области ездят какие-то провокаторы, призывают людей выходить на улицы и какие-то гигантские суммы обещают тем же нашим коллегам-журналистам средств массовой информации области – вот она коррупция.
Вадим Дынин: за то, чтобы они писали что-то неправильное, да?
Александр Рыжков: одна коррупция порождает другую, понимаете? То есть вот они получили, минуя интересы людей, интересы государства свой доход, этим доходом поделились с другими людьми, а эти люди, боясь потерять свою власть, пытаются – и слава богу, практически все СМИ отказались – пытаются поделиться коррупционными деньгами со средствами массовой информации. Вот вся связка.
Вадим Дынин: Сергей, к вам с такими предложениями приходили?
Сергей Салыгин: ко мне не приходят с такими предложениями: мы их просто не будем печатать, поэтому не приходят. Но я хотел бы продолжить, что у нас есть опыт. В стране есть опыт успешной борьбы с этой полностью непрозрачной, коррупциогенной сферой. Это опыт московский, достаточно успешный. Они провели инвентаризацию всех щитов рекламных, утверждены правительством Москвы правила пользования и эксплуатации этих щитов и рекламной продукции всей; они создали реестр, и те места, где должны были находиться рекламные конструкции, были выставлены на торги. Чиновники, когда выставляли на аукцион, даже не могли предположить, сколько это может стоить. И поэтому они, конечно – ну, сколько получил бюджет в прошлом году, повысили в 10 раз, а оказалось, что выигрывавшие цену подняли в сотни раз. Это говорит о том, какие средства уходили просто из бюджета. Это те средства, о которых мы сегодня говорим.
Вадим Дубичев: в Екатеринбурге в год вот эта коррупционная составляющая, которая шла в карман муниципальных служащих – это несколько миллиардов рублей в год. Это очень серьезные средства.
Вадим Дынин: ну хорошо. Игорь Валерьевич, вы тот самый депутат, который эту самую городскую власть должен держать за шиворот, извините за такое, по-хорошему. А как это они у вас так разбушлатились, извините?
Игорь Володин: давайте начнем с того, что эта система заражена уже давно и уже десятки лет она работает, функционирует. Только сейчас вспомнили о том, что существуют рекламные конструкции, которые, естественно, стоят нелегально. Если дальше продолжать – возьмем те же стоянки, парковки, киоски, где узаконивается только один киоск, а там стоят десять, и все деньги уходят чиновникам. Это тоже миллиарды рублей, которые оседают в чиновничьих карманах, и город недополучает этих денег в своем бюджете в условиях кризиса.
Вадим Дынин: но и без кризиса он недополучал их.
Игорь Володин: дело в том, что мы неоднократно поднимали подобные вопросы, и я постоянно инициирую, но на сегодняшний день не хватает депутатов, чтобы на данном уровне принять какое-то решение.
Вадим Дубичев: именно поэтому государственная власть и вынуждена…
Вадим Дынин: ваших сторонников?
Игорь Володин: сторонников, да.
Вадим Дубичев: вот именно поэтому государственная власть и вынуждена решать эти коррупционные проблемы путем изымания полномочий.
Вадим Дынин: региональная власть вы имеете в виду.
Вадим Дубичев: ну какая разница. Госвласть она и есть госвласть. Изыманием вот этих полномочий из объема полномочий муниципалитетов и наведением там порядка. Именно по такому пути в Свердловской области мы и пошли по инициативе губернатора. Полномочия управления в данном случае рекламными щитами из Екатеринбурга были переданы областным законом на государственный уровень, и с чего госвласть начала? Вот как раз именно с этого самого учета, реестра, анализа, а где чего стоит?
Александр Рыжков: я хотел бы один акцент еще сделать: для Екатеринбурга было особое условие. То есть сначала передали на региональный уровень, потом предложили городу Екатеринбургу заключить соглашение при условии, что будет все четко и ясно прописано: сколько щитов, сколько они стоят, где, в какой зоне – примерно то же самое. Какие аукционы проводить – и Екатеринбургу все обратно отдать. Но администрация города отказалась подписывать это соглашение. Отказались просто. Они сказали: лучше заберите у нас эти полномочия, но соглашение мы подписывать не будем. Потому что мы не привыкли по-честному играть, мы привыкли играть как привыкли.
Вадим Дынин: как выдумаете, будет толк от того, что происходит на рекламном рынке?
Александр Предеин: Вадим, понимаешь, конечно, нужен порядок в любой сфере. Конечно, нужно наполнять бюджет, конечно, нужна прозрачность. Но когда… Вот у меня не очень хорошее ощущение вызвал ролик, когда эти щиты валятся, я понимаю, что это валится не только теневой доход каких-то служащих, но валятся и деньги этих рекламодателей. Ведь кто-то рекламу свою…
Вадим Дубичев: они будут стоять, только на законных основаниях и со всеми платежами. Они будут стоять.
Александр Предеин: все знают, что в стране кризис, что реклама – двигатель торговли, и у меня есть такое ощущение, или даже не ощущение, чувство – не навредить бы бизнесу, чтоб эти щиты появились, пусть на законном основании.
Вадим Дынин: у нас есть защитник бизнеса, Александр. Иван, вы как раз сказали, что вы защитник, адвокат. Не навредим бизнесу?
Иван Кадочников: ни в коем случае. Смотрите. Причина снова… Скажем так, давайте сделаем ретроспективу. В прошлом году в Екатеринбурге уже был конфликт, попытки бороться с черными рекламщиками. Все не увенчалось успехом. Более того ряд СМИ специально проводили акции, где они незаконно что-то вывешивали, и оно висело с удовольствием, и все было хорошо. Представляете, да? Сейчас, с передачей полномочий происходит следующее: сейчас считают, где что находится, но при этом говорят: господа, есть ГОСТы по размещению рекламных конструкций. Пожалуйста. И вот как раз тот сюжет, который был показан, там сказано: эти рекламные конструкции первое) неизвестны, второе) не соответствуют ГОСТу. То есть, простите меня, в том числе и аварийность на дорогах возникает…
Александр Рыжков: собственников не нашли.
Иван Кадочников: собственников не нашли! И установлено не по ГОСТу. Второй вопрос: ребята, ставьтесь по ГОСТу, платите как раз ту маленькую пошлину в размере пяти тысяч рублей в год (господа, копейки!), и как раз, Александр, бизнес заработает. Пожалуйста! Работайте, никаких проблем! По закону, соблюдая порядок, выплачивая государственные платежи в бюджет.
Вадим Дынин: Игорь Валерьевич очень четко подметил, что в той же самой Думе Екатеринбурга сторонников здравого смысла и наведения порядка сегодня не хватает.
Игорь Володин: Не хватает, да.
Вадим Дынин: у нас - мы уже на прошлой программе говорили – выборный год. Выборы Государственной Думы и, что не менее важно, выборы регионального Законодательного собрания. Как вы думаете, Игорь Валерьевич, если мы будем смотреть на кандидатов в том числе в бинокль с увеличительным стеклом, про который уже было сказано – а как он относится к коррупционным схемам, принимал участие? Молчал, когда эти схему разрабатывались? Ваше мнение?
Сергей Салыгин: как голосовал, да?
Вадим Дынин: как голосовал!
Игорь Володин: это было бы отлично. Если бы мы действительно просматривали по каждому кандидату через призму. И немаловажно, я считаю, что у нас на сегодняшний день пробел в законодательстве. Почему ранее судимые люди сидят у нас в руководстве нашего города? Это – ну хорошо, прошел срок какой-то, прошло время – и что, все исправилось? Нет, я уверяю, что нет. Поэтому если бы каждого кандидата просматривали через такую призму, то я думаю, что не допустили бы случайных людей во власти.
Вадим Дубичев: я думаю, что помимо того что госвласть должна и правоохранительными структурами, и органами государственной власти вмешиваться в борьбу с коррупцией – это делается, и надо делать, и разгребать эти Авгиевы конюшни, которые в основном сейчас, на данном этапе развития страны сосредоточены на уровне местной власти – там, кстати, до сих пор даже депутаты местных дум не отчитываются по своим доходам, это только еще предстоит ввести…
Вадим Дынин: Подчеркну: муниципальных дум.
Вадим Дубичев: муниципальных дум, да. Это только еще вводится, и это тоже одна из мер. Важно создать, мне кажется, такую всеобщую атмосферу, общественный договор брезгливости к коррупционным проявлениям. Потому что без общественной атмосферы, без некоего нашего с вами неформального, вне законов – закон это важно, но это одно – а чтоб мы договорились, что нельзя давать взятки нигде: ни в журналистике, ни в бизнесе, ни в чиновничестве – а почему? Потому что это нарушает естественный, правильный, справедливый ход развития, работы, создает ненормальные условия для конкуренции: побеждают не самые сильные, эффективные идеи, люди, а побеждают те, кто больше дал. Это неэффективно в итоге для всех нас. Это порочная практика. Поэтому очень важна еще какая-то атмосфера. Кстати, есть определенные подвижки. Я все равно с 90-ми годами сравниваю – вакханалия какая-то в коррупции. Сейчас, конечно, отношение другое, безусловно.
Сергей Салыгин
Сергей Салыгин: хочется, конечно, чтобы быстрее, но самое главное – ведется системная работа, и я думаю, что у этой работы будет результат. Случайно или неслучайно, но мы сегодня связали эти темы: коррупцию и рекламные конструкции.
Вадим Дынин: как проявление.
Сергей Салыгин: а в жизни-то оказалось, что они настолько связаны, и даже такая маленькая, казалось бы, область, в которой – ну, кто о ней задумывается, какие там деньги? – а там, оказывается, миллионы.
Вадим Дубичев: миллиарды.
Сергей Салыгин: миллиарды, которые утекают из бюджета. Я хочу сказать, что когда в той же Московской области был отдел, который занимался рекламными конструкциями, выдавал разрешения – порядка шести человек из восьми против кого-то были возбуждены уголовные дела, кто-то сидел, по ком-то шло следствие – этот отдел расформировали, ликвидировали, сделали все гласным, аукцион выигрывают на 10 лет. Отдел не нужен! Некому ставить галочку – разрешать или не разрешать рекламную конструкцию в том или ином месте.
Вадим Дынин: и брать за это деньги.
Сергей Салыгин: деньги получил бюджет.
Александр Рыжков: у нас так администрацию одного крупного города можно распустить, в принципе.
Вадим Дынин: Александр Евгеньевич, вы начали с предложения, которое неоднократно звучало в этой студии – сократить администрацию Екатеринбурга; не ликвидировать, сократить. Ну а вот это вы пошутили или как?
Александр Рыжков: вот смотрите, во-первых, мы иногда такую фразу говорим – изъятие полномочий. На самом деле это же не изъятие полномочий, это возвращение полномочий на государственный уровень. Потому что очень многие полномочия, которые сейчас возвращаются государству, прописаны как конституционные за государством. Просто по соглашению в какой-то этап передавали на уровень муниципалитетов. Но муниципалитеты не справились. В частности город Екатеринбург. Вместо того чтобы работать, развиваться, закоррумпировались эти сферы, эти сектора целые экономики. Поэтому и возникла необходимость вернуть на уровень государства это все, чтоб контролировать, потому что, слава богу, у нас есть союз государства, власти и силовиков, и он очень действенный, этот союз. Слава богу, что у нас Свердловская область очень действенно, эффективно работает. Мне кажется, вот здесь очень большой резерв. Если эта совместная работа силовиков и власти продолжится, то еще очень и очень много будет поводов у наших журналистов, о чем написать.
Вадим Дынин: Иван, вы верите в такой союз?
Иван Кадочников: я всегда, сидя напротив чиновников, люблю слышать самую главную вещь: все чиновники говорят о коррупции в прошедшем времени. На прошлой неделе у нас прозвучало две темы. Первая тема – это коррупция, вторая тема – рекламные щиты. По коррупции: вы знаете, она была, есть и будет. Другой вопрос, что с ней необходимо методично бороться. Как раз здесь в рамках методичной – не методической, а методичной борьбы – первое) необходимо сообщать о фактах коррупции, абсолютно верно – создавать общественную нетерпимость к этому и говорить, что эти люди украли деньги у пенсионеров, эти деньги украли с проездных, с проезда по Екатеринбургу, они украли их себе. Вот тогда борьба с коррупцией будет иметь смысл. Второе) так как я знаю, как работают наши правоохранители, я пожелаю им удачи. Потому что, как было сказано по Трамвайно-троллейбусному управлению, очень много эпизодов выявлено, но до суда дошел один, и приговор был обвинительный, но в связи с амнистией человек не получил реального наказания.
Сергей Салыгин: можно не сомневаться, что ему будет найдено очень хорошее и теплое место. Всплывет в администрации, в структурах, вот и все.
Иван Кадочников: у него все хорошо, понимаете? Человек, имеющий судимость – пожалуйста. Он освобожден от реального наказания, условного – мы не обсуждаем то, что выносит суд. Он свободен! У него все хорошо. Это в части коррупции. В части рекламного рынка я сторонник того, что любая государственная деятельность должна быть прозрачной. Когда у нас будет открытый реестр рекламных конструкций, и особенно перед выборами, мы все с вами увидим, что 300 щитов у нас почему-то там взяла какая-то партия, мы скажем: спасибо тебе, партия, что ты перечислила из избирательного бюджета в бюджет. Тогда спасибо. И когда это будет открыто, когда рекламный рынок будет понятен всем, тогда и как раз бизнес будет понимать правила игры. Будут правила игры – будут деньги.
Александр Предеин: Иван оптимист, конечно. А я вспомню классика, который давным-давно сказал: "Разбудите меня через сто лет, и я скажу: пьют и воруют". К сожалению, это ощущение многим людям тоже очень сильно передалось. Кое-что зависит от территории. Я много езжу по области: во многих городах области совершенно иное отношение, прямо такое нетерпимое отношение к коррупции. А в Екатеринбурге я констатирую, что оно уже такое укоренившееся, и коррупцию часто на бытовом уровне воспринимают как данность. Сидишь на родительском собрании, учительница совершает уголовное преступление, занимается вымогательством. И 25 родителей, среди которых могут быть и судьи, прокуроры – все молчат, тихонечко скидываются и все. У нас, к сожалению, есть территории, где отношение на бытовом уровне сформировалось, что это что-то такое нормальное, обычное, с чем даже не надо пытаться бороться.
Вадим Дубичев: растление.
Александр Предеин: да. Вот тут надо что-то делать, чтоб это отношение переламывать.
Вадим Дынин: ста лет на ожидание у нас с вами нет, поэтому главное сегодня – не молчать о коррупции, и это будет первый шаг борьбы с ней. Это была программа "Четвертая власть", мы обсуждали важные события нашей жизни, чтобы вы их лучше понимали. До встречи через неделю на канале ОТВ.
Летать в России станет еще дороже
Креатив Госдумы так и прет: про букмекеров и депутатов
Вот это "Вызов"
