"Горбачев запретил продажу спиртного, а надо было запретить Горбачева" : Аналитика Накануне.RU

Архив материалов

"Горбачев запретил продажу спиртного, а надо было запретить Горбачева"

Горбачев признал свои ошибки в проведении антиалкогольной кампании в СССР

В канун 30-летия кампании по борьбе с пьянством Михаил Горбачев, начавший свою деятельность с этой непопулярной и нанесшей вред экономике реформы, вспомнил, как она проходила, и признал ошибки, из-за которых не удалось достичь того результата, на который рассчитывало руководство страны. Политический консультант Анатолий Вассерман считает, что попытка выставить Россию как самую пьющую страну не выдерживает проверки фактами. Но, действительно, при Брежневе количество пьянствующих людей выросло, а ко времени "перестройки" достигло своего апогея, но решать проблему запретом было, мягко говоря, глупо. Перестройщики не смотрели на глубинные причины русского пьянства, ведь даже в самые жуткие годы войны и послевоенное время, когда фронтовые "сто грамм" были святыми – алкоголизма в стране не было, и это определялось политикой государства – и пропагандой здорового образа жизни, и созданием благоприятных условий для развития, а не разврата личности. Об этом эксперт рассказал в интервью Накануне.RU.

Вопрос: Горбачев признал ошибочность алкогольной кампании 85-ого года. Как прокомментируете – действительно тогда кампания провалилась? Почему?

Анатолий Вассерман: Почему Горбачев признает сейчас свои ошибки - в основном, наверное, потому, что все цели этих ошибок уже достигнуты. В частности, главным результатом антиалкогольной кампании был серьезный провал союзного бюджета, что использовали в качестве одного из аргументов против социализма в целом. Но ошибка, действительно, была, и очень существенная – собственно, главной ошибкой было то, что здравую, в принципе, мысль о том, что пить надо меньше, внедряли примерно такими же свирепыми способами, какими при Петре I внедряли курение.

Кампания включала в себя ограничения, в первую очередь, продажи алкоголя, что на фоне сравнительно стабильного исходного спроса привело к спросу ажиотажному. То есть люди начали покупать спиртное с запасом. Оно превратилось еще в своеобразную жидкую валюту – так что покупали алкоголь и те, кто его сам не пил. Появились длиннейшие очереди. А где очередь, там желание – раз уж отстоял в очереди, надо всем побольше, чтобы не стоять лишний раз. В общем, получилось, что фактически спрос даже поднялся по сравнению с временами доантиалкогольными, в то же время предложение спиртного сократили опять же принудительными способами - закрыли часть ликероводочных заводов, закрыли многие винзаводы, и сорта винограда, оптимизированные именно под виноделие, стали продавать в качестве столовых - а это совершенно разный вкус и разная стойкость винограда. Столовые должны храниться намного дольше винодельческих, а они фактически портились – словом, получился сильнейший удар и по бюджету, и по авторитету власти, и по моральному состоянию граждан, поскольку это, помимо прочего, еще и показало, что власть перестала считаться с потребностями людей. А значит люди в праве не считаться с потребностями власти.

Словом, удар получился очень серьезный – по стране в целом. Главное же - что все это вполне поддавалось предсказанию, поскольку у нас был опыт и собственного сухого закона, введенного в Российской Империи с началом Первой мировой войны, и отмененного практически сразу же после Гражданской войны, ибо его отрицательные последствия были вполне очевидны, и был опыт сухих законов в других странах, и можно было, поглядев на этот опыт, сообразить, что действовать надо совершенно иначе - по сути, только агитационными способами.

Вопрос: Николай II перед революцией запретил продажу алкоголя, да. А потом в сталинское время запретов не было?

Анатолий Вассерман: Законов не вводили, но антиалкогольная агитация была мощная и эффективная, и эта агитация была гораздо полезней для страны во всех отношениях.

Вопрос: Но пьянство в позднесоветское время к периоду правления Горбачева достигало апогея?

Анатолий Вассерман: Да, пили действительно много, но тут есть одна тонкость - по потреблению алкоголя на душу населения. Россия никогда за всю свою историю не поднималась выше второй десятки в мире. Скажем, Англия, Франция, Германия пьют гораздо больше, но их это не особо беспокоит. Мы тоже пили не столько, чтобы это всерьез сказалось на состоянии народа. Другое дело, что русское пьянство заметней западноевропейского - дело в том, что в Западной Европе принято пить весь день понемногу. Поэтому человек постоянно находится в несколько помраченном сознании, но со стороны это практически незаметно. У нас же чаще всего пьют после работы, и хотя суточная доза у нас намного меньше, но выпивают ее сразу, и это, естественно, очень заметно сказывается на поведении. Причем, на поведении сказывается намного больше, чем на состоянии здоровья, поэтому наше пьянство меньше и безопаснее западного, но заметнее. И поэтому те, кто хочет доказать, что Россия плоха, упирают в первую очередь на наше пьянство, хотя еще раз повторю – пьем мы гораздо меньше других стран, именующих себя развитыми.

Вопрос: Вы заметили про особенность менталитета, что пьем мы после работы – а сейчас понятно, что введение сухого закона в России немыслимо, но вот меры по борьбе с алкоголизмом, которые предпринимаются, как раз и учитывают особенности национального алкоголизма – например, мера не продавать алкоголь после 23 часов? Или в ларьках теперь нельзя продавать алкоголь. Как считаете, это действенные меры или стоит ужесточить?

Анатолий Вассерман: Нет, я думаю, что тех мер, что применяются сейчас, в целом, пожалуй, достаточно. Скажем, тот же запрет на торговлю спиртным после 23 часов серьезно бьет по интересам сравнительно немногих людей, причем в основном как раз тех, кто пьет явно избыточно. И в то же время, практически не сказывается ни на торговле, ни на настроениях большинства граждан. Я думаю, что меры такого рода, в целом, разумны. А вводить массированный сухой закон – это значит, что мы опять пройдемся по тем же граблям, что и Горбачев.

Вопрос: Брежневское время все-таки было более благополучным, нежели довоенное, военное и 50-ые годы, но все равно даже в самые тяжелые времена пьянство не достигало таких масштабов, как в 1980-х гг. при Горбачеве? Что произошло за эти, грубо говоря, 40 лет?

Анатолий Вассерман: Разница между 40-ми и 80-ми фундаментальная. Дело в том, что от Маркса до Джугашвили включительно главной целью социализма считались саморазвитие и самосовершенствование каждой личности. Тогда как Хрущев провозгласил целью социализма и коммунизма – удовлетворение материальных потребностей самих по себе, вне связи с концепцией саморазвития. Естественно, в таких условиях получилось, что главная цель личности – это самое саморазвитие – забыто. И очень многие люди, которым не привили вовремя вкус к саморазвитию и самосовершенствованию, просто не знали, чем занять свободное время.

По Марксу, общество тем лучше, чем больше свободного времени оно предоставляет каждому своему гражданину для саморазвития. По Джугашвили общество должно предоставлять не только свободное время, но и материальные условия вроде, допустим, спортивных и концертных залов, вечерних школ, кружков по интересам и так далее. Но все эти материальные условия предназначены, в первую очередь, именно для саморазвития. Когда же с нелегкой руки Хрущева сформировалось целое поколение людей, которым не прививали с детства вкус самосовершенствования, которым вообще не объясняли, что человек должен совершенствоваться сам, а не ждать, что какой-то добрый дяденька вылепит его по своему образу и подобию, когда возникло поколение людей, не знающих, чем занять свободное время – эти люди стали прибегать к простейшему способу заполнения свободного времени – а именно к спиртному. И до тех пор, пока мы не возродим концепцию самосовершенствования каждой личности как цели всего общества, до тех пор, пока мы не начнем с детства, еще в школе прививать вкус к этому самому самосовершенствованию, до тех пор пьянство будет оставаться очень серьезной нашей проблемой, которую не решить никаким сухим законом.

Автор: